Как никогда. Одинокая женщина желает... - Страница 43

– Ну… я не в том смысле. Просто я прочитал объявление, смотрю – адрес на моем участке, решил зайти, проверить, все ли в порядке. Я ваш участковый, старший лейтенант Петрухин. – Ирина с интересом пронаблюдала, как рука взлетела куда-то ввысь, – очевидно, участковый взял под козырек. – Все-таки, Ирина Ивановна, неосторожно давать такие объявления… знаете, какая сейчас криминогенная обстановка? Даже термин такой есть… минуточку… Да! Виктимность жертвы! Это когда жертва, то есть вы, сама провоцирует правонарушение.

– Ничего я не провоцировала! – возмутилась Ирина. – За кого вы меня принимаете! Я не давала этого дурацкого объявления. Это ошибка или глупая шутка. Погодите, а вы что, все объявления о знакомстве читаете?

Милиционер, смутившись еще более, пробормотал нечто вроде:

– Нет, это мой друг… Я для друга… Случайно, в общем…

– Понятно, – кивнула Ирина и спросила вполне невинно: – А ваш друг тоже придет?

В это время лежавший без движения профессор решил все же напомнить о себе, раз уж беседа перешла на более дружеский уровень. Он тихонько пошевелился и вздохнул. Предпринятая акция имела успех, тем более что забывший о нем милиционер явно хотел бы переменить тему беседы.

– А это что за тип? – обличительно ткнул он пальцем в профессора.

– Это не тип. Это профессор, настоящий, – объяснила Ирина. – Он тоже по объявлению. Как и вы.

– Я не тип, – по возможности более убедительно пробормотал Лев Николаевич, приподнимаясь. – Я по объявлению.

Он, кряхтя – не столько от усилий, сколько для создания нужного впечатления, – поднялся на ноги. Однако, взглянув снизу вверх на представителя правопорядка, не удержался от интеллигентского фрондерства и пробормотал себе под нос – так, чтобы слышала только Ирина:

– Да, людей такого роста встретить запросто не просто…

Ирина фыркнула от смеха, но тут же прикрыла нос и рот ладошкой и носом независимо пошмыгала – мало ли, насморк у человека.

Милиционер посмотрел на нее подозрительно и, решив, что гораздо увереннее он будет чувствовать себя в своей стихии, переключился на профессора:

– Документы есть? Предъявим! Тут у вас темно! Вы разрешите пройти для выяснения?

Ирина торопливо кивнула, отметив про себя, что сегодня все приходят к ней в дом, не дожидаясь ее согласия. Подталкивая профессора в спину, участковый прошел в комнату, Ирина за ними. Когда процессия оказалась в комнате, милиционер усадил задержанного на пуфик, извлек из портфеля документы и внимательно их изучил, вплоть до семейного альбома, причем так тщательно, что у Ирины невольно закралось подозрение – похоже, им руководил не только служебный долг.

– Так, все ясно, – подытожил участковый Петрухин, и от его угрожающей интонации профессор сник. – Ну что ж, Ирина Ивановна, пишите заявление. Дело, между прочим, уголовное. Разбой с применением оружия. Статья… э-э-э… 162! – и посмотрел на слушателей победительно.

– Меня будут судить? – испугался Лев Николаевич.

– Это вам не шуточки! – назидательно произнес Петрухин и заученно отрапортовал. – Наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет со штрафом в размере до миллиона рублей…

Ирина присвистнула, Лев Николаевич нервно хихикнул:

– Что вы, у меня нагрузка на кафедре всего четыреста пятьдесят часов за семестр, да и то вместе с методической работой, это полторы ставки получается, а оклад…

– Вы меня, гражданин, не дослушали, – строго посмотрел на него участковый и продолжил монотонно, явно боясь сбиться с мысли: – Или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового. – Закончил и перевел дух.

– Простите, я не понял – без какового? – вежливо уточнил профессор.

– Я не знаю, там так написано, – неожиданно растерялся Петрухин. – Вчера как раз учил. У нас первого экзамен. Я на платном учусь…

– Это очень похвально! – с энтузиазмом откликнулся профессор и вернулся к наболевшему. – А как вы думаете… меня посадят?

– Разберемся, – успокоил его участковый. – Вот гражданка напишет заявление, и разберемся.

– Я не буду писать, – отказалась Ирина. – Это мой нож! Я ему только что подарила… на память! И никакого разбоя не было. С чего вы взяли?

– Можно, я пойду? – тихо спросил Лев Николаевич и приподнялся с пуфика.

– Сидеть! – четко приказал участковый, и профессор законопослушно плюхнулся на место. – Дело все равно уголовное. Статья… Черт, не помню!

Достав из кармана книжечку – карманный Уголовный кодекс в мягкой обложке, – уголки которой загибались верх от частого употребления, нашел нужную статью и зачитал вслух:

– Вот, пожалуйста: статья 139 – незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица. Наказывается штрафом в размере от пятидесяти до ста минимальных размеров оплаты труда или…

– Я его сама впустила. Никуда он не проникал против воли. Отпустите его, пожалуйста, – попросила Ирина, глядя снизу вверх на Петрухина. Вообще-то он был совсем не страшный. Довольно-таки тощий и, кажется, очень уставший.

– Можно, я пойду? – опять спросил ободренный ее заступничеством Лев Николаевич.

– Сидеть! Сейчас вместе пойдем. В отделение. Порядок такой.

– Меня все-таки будут судить? – упал духом профессор. – Но уважаемая Ирина Ивановна вам же объяснила…

– Действительно, оставьте человека в покое! – рассердилась наконец Ирина. – Он же ни в чем не виноват. Я сама его впустила, ему стало плохо. Вы вовремя никогда не приедете, а потом нападаете на людей!

– Погодите, гражданка Литвиненко, – примирительно поднял руки участковый. – Вы же хотите знать, кто из ваших знакомых так пошутил? Вот мы и выясним, но для этого нужно заявление от вас. А гражданин будет свидетелем. Садитесь, пишите.